Элли Сью начала по-настоящему взрослеть в 14 лет. У неё начали появляться женские изгибы и грудь. В 14 лет, а сейчас ей было 14, у неё было тело четырнадцатилетней девочки с изгибами шестнадцатилетней. Она выросла не только в плане изгибов, но и в плане зрелости.

У неё был брат Тимми, при виде которого она кончала в трусы, когда он был в нижнем белье. И она постоянно видела его в таком виде. У них была только мать, которая всегда отсутствовала в их жизни и совершенно ими не занималась.

Эми проснулась от звука мощного автомобиля, мчавшегося по обычно тихой пригородной улице. «Наверное, это просто один из местных парней, который хвастается перед своей девушкой», — подумала она. Она посмотрела на часы рядом с кроватью. Было 1:45 ночи. Она потянулась и открыла окно. Прохладный летний воздух был приятен. Она стянула с себя пижамную майку и подставила грудь ветру. От холода её соски затвердели. Это начало возбуждать её. В четырнадцать лет её тело превращалось в тело молодой женщины. С каждым днём она чувствовала, как в ней пробуждается сексуальное влечение. Она знала, как справиться с этими чувствами.

Несмотря на то, что мы фантазировали об этом, нам казалось, что это никогда не сбудется. Мы оба опасались рисков, связанных с привлечением кого-то ещё, но, в отличие от Эми, я никогда раньше этого не делал. Я был девственником, когда в нашу брачную ночь наконец отдался Эми. Она же, напротив, когда-то считалась шлюхой по всем параметрам, спала со многими парнями и занималась сексом втроём, чтобы заполнить пустоту в отношениях дома.

— Тина, твои друзья здесь, ты ещё не готова, дорогая?

— Почти готова, мам, спущусь через минуту, — ответила Тина, ещё раз взглянув на себя в зеркало в коридоре. Её светлые волосы до плеч были зачёсаны набок и удерживались на месте бирюзовой заколкой, которая подчёркивала её невинные голубые глаза, изящные черты лица и крошечные, похожие на жемчужины, зубы. Единственными украшениями, которые она носила, были крошечные серьги с искусственными бриллиантами в изящных, похожих на ракушки мочках ушей. Её мать категорически возражала против того, чтобы делать пирсинг, пока Тина не убедила её, что все остальные девочки сделали это...

Донни разрешили уйти целым и невредимым, но мне так не повезло. Отец изнасиловал меня на месте. Сначала я скрывала правду от матери, потому что отец умолял меня и обещал, что больше никогда меня не тронет. Он настаивал, что это алкоголь заставил его это сделать. Он даже поклялся мне, что больше не будет пить. Однако через две недели у меня пропали месячные, и с этого момента для него всё пошло под откос.